За какие деньги можно попасть к высшим чиновникам России
Дмитрий Медведев оперативно реагирует на жалобы народа в Интернете. Правда, только на те, которые действительно его цепляют. В этот раз он узнал, что к его чиновникам можно попасть на прием за деньги.
Дмитрий Медведев оперативно реагирует на жалобы народа в Интернете. Правда, только на те, которые действительно его цепляют. В этот раз он узнал, что к его чиновникам можно попасть на прием за деньги.
300 тысяч $ за доступ к телу Суркова
На прошлой неделе президент РФ Дмитрий Медведев, его помощник Аркадий Дворкович и блоггер TimStigal выясняли, кто посмел попросить денег за доступ к телу первого зама главы президентской администрации Владислава Суркова. Владислав Юрьевич подключился к беседе в телефонном режиме.
32-летний Тимур Стигал, он же TimStigal, давно засыпал президента сообщениями: то просил устроить его на работу («дядя Дима, возьмите меня в свою команду экспертов:)) у меня идей тонна. Я вам пригожусь:)»), то просто кидал ссылки на видеоролики. Дмитрий Медведев в упор не замечал активного блоггера. Но тут в его твиттере появилось интригующее сообщение. «Попросите В. Ю. Суркова зарегиться в твиттере. У меня для него куча конкретных идей. Я к нему никак попасть не могу, – написал Тимур. И тут же уточнил: – За встречу с Сурковым с меня $300 т. просят:) а идеи гос. значения… у меня мощная идея по СКФО для ВЮС». Президент неожиданно ответил: «Показал Ваш твит В. Ю. Суркову. Позвоните ему в приемную. Расскажите, кто деньги тянет». Тут в беседу вмешался Аркадий Дворкович, который решил выручить настойчивого блоггера телефоном приемной Суркова. На этом история вышла за рамки Интернета.
Телефонный разговор Суркова и Стигала состоялся. Как выяснилось, TimStigal «не помнит», кто просил у него «откат» за встречу с Сурковым. Какие-то люди в кафе пару лет назад сделали блоггеру это ценное предложение. Скорее всего молодого человека из Дагестана, хотя Тимур – уроженец чеченского села Курчалой, банально пытались развести обычные мошенники.
Стигал представляется частным трейдером, то есть работает на себя. Но говорит, что душой болеет за родной Кавказ и именно поэтому уже несколько лет прорывается в высокие кабинеты, чтобы рассказать свои идеи по развитию региона.
– Я приезжал в Москву два года назад и пытался встретиться с Сурковым. Там была цепочка посредников, где-то человек 10, – объясняет Тимур тот факт, почему он не помнит имени вымогателя. – Последний в этой цепочке заявил, что может завести меня к любому чиновнику, но стоить это будет 300 тысяч долларов. Я его послал.
Вот примерно такую же историю услышал и Владислав Сурков, когда связался со Стигалом по телефону.
– Мы с ним нашли общий язык. Хотя он сразу начал: давай фамилии-имена! – признался блоггер. – Мы остановились на том, что не будем сразу бежать и что-то делать. Сейчас выборы, ему не до нас. Мы назначили где-то на середину марта…
Так что один частный случай обращения к президенту в его твиттере закончился для автора послания благополучно. Встретятся Сурков и Стигал, обсудят, можно ли созвать форум по решению проблемы «неприязни между религиозными и социальными группами» на Северном Кавказе. Стигал надеется, что этот форум будет идти в прямой трансляции по ТВ. Во что слабо верится.
Увольнение за обращение
Не всем блоггерам, напрямую обратившимся к президенту, везет решить свою проблему так же быстро и без эксцессов. В 2009-м экономист саратовского роддома Денис Давыдов был вынужден уволиться с работы после того, как написал Медведеву о попытке местного технического университета (СГТУ) купить дорогой Por-sche Cayenne. В этом случае административная цепочка дала сбой: из администрации президента велели разобраться саратовской прокуратуре, там молниеносно отреагировали – и… главврач роддома Сергей Архангельский, по словам Дениса Давыдова, предложил написать ему заявление по собственному желанию. После четырехдневной инспекции из администрации президента и эта ситуация разрешилась благополучно: СГТУ заявку на покупку внедорожника аннулировал, а Давыдова вернули на работу по личному распоряжению президента.
Да, Медведев любит подключить к решению проблем блоггеров. Так он в Сети собирал идеи для своего послания Федеральному собранию, в Сети нашел открытое письмо писателя Максима Калашникова о модернизации России, и с тех пор это слово прочно вошло в наш лексикон. И заметьте, обратиться к президенту сегодня есть возможность практически у каждого – интернет-связь дешевеет, в современных мобильных тот же клиент для твиттера устанавливается без проблем. Все просьбы граждан видит не только президент, но и простые блоггеры. Тут, как говорится, проигнорировать крик о помощи – это значит ударить в грязь лицом перед собственным народом. Вот только «вникание» главы государства в проблемы блоггеров все больше происходит на частном или местечковом уровне.
Профессия – связь с чиновниками
А между тем в России давно существуют профессионалы, которые в крупных компаниях вполне легально отвечают за связь бизнеса и чиновников. Это так называемые «джиарщики» (GR – от англ. government relations) – они выстраивают доверительные отношения с чиновниками. Последние, правда, раздраженно заявляют, что эта работа не имеет ничего общего с банальным подкупом. Мол, задача «джиарщика» – не решение конкретной проблемы, а «установление длительного неформального диалога».
Экс-помощник министра промышленности и торговли Станислав Наумов заявил: GR – это «пиар и лоббизм в одном флаконе: взбалтывать, но не смешивать». Что не мешает региональным бизнесменам обращаться за разовым доступом к телу того или иного чиновника к столичным «джиарщикам». Без этого посредника с лично незнакомым человеком, даже если он, например, представитель губернатора, чиновник дела иметь не будет.
Эти люди назубок знают прайс: к кому и с какой суммой, например в президентской администрации, подойти, чтобы решить вопрос. Неофициально эти цифры озвучивают даже журналистам. Так, якобы за разговор с вице-премьером Игорем Шуваловым надо отвалить 150 тыс. $, а за визит к куратору нефтянки вице-премьеру Игорю Сечину – уже 300 тыс. $.
Глава Центра по изучению проблем взаимодействия бизнеса и власти Павел Толстых знает все о работе «джиарщиков» в России. Они умеют встречу даже с Путиным организовать.
– Как это происходит? Недавно один из вице-президентов по GR крупной фармацевтической компании хвастался мне, как обеспечил приезд премьер-министра Владимира Путина на один из заводов своей компании. По его словам, была проделана колоссальная работа по популяризации этой идеи среди руководства субъекта Федерации и ответственного департамента управления администрации президента, – рассказывает Павел Толстых. – Профильные чиновники также заинтересованы в демонстрации экономических достижений региона. Дальше следовали консультации с сотрудниками протокола, службы безопасности и пр. Ему по-настоящему было чем гордиться, при этом вся эта работа была проведена «за зарплату», без какой-либо коррупции или теневых бюджетов.
Есть в gr и нюансы. Деньги расходятся между помощниками, референтами, службой протокола и до министра вовсе не доходят. При этом, если у чиновника нет к просителю никакого интереса, ни один помощник не в состоянии уломать его встретиться даже за миллион долларов.
– Важно понимать особенности личности чиновника. Например, во время недавних реформ в отрасли здравоохранения, которые существенным образом затрагивали интересы иностранных фармкомпаний на российском рынке, встречи с министром Татьяной Голиковой были просто невозможны – ни за какие деньги, – уверен Толстых.
Но это все имеет отношение только к большому бизнесу. Нам же по-прежнему остается уповать на «блог жалоб и предложений». Правда, поговаривают, что сейчас в России вовсю работает группа так называемых оптимизаторов – эти люди умеют продвигать нужные вопросы вперед и задвигать неудобные. Давайте отгадаем, как скоро такая услуга в Сети станет небезвозмездной.
– Сколько они берут за свои услуги – неизвестно, так как в России до сих пор не принят закон о регулировании лоббистской деятельности, согласно которому лоббисты обязаны раскрывать структуру своих доходов и главное – расходов. По моему опыту общения с лоббистами, цены напрямую зависят от уровня чиновника и могут достигать 100 тысяч долларов и более, – рассказал Толстых.